Пахнет морем, и луна висит над самым Лонжероном,
И каштаны тихо шепчутся с бульваром полусонным.
Невесомо серебрится ночи южной панорама,
Спят фонтаны, занавешены фруктовыми садами.
Невесомо серебрится ночи южной панорама,
Спят фонтаны, занавешены фруктовыми садами.
От бульвара книзу лестница сбегает прямо к порту,
В лунном парке обсуждаются и браки и аборты.
Натюрморты, те, которые в Аркадии на пляже,
Не покажут в знаменитом ленинградском Эрмитаже.
Нет Одессы без Привоза и без нового базара,
Там покрыты покупатели и матом и загаром.
По бульварам пьяный запах распустившейся сирени,
И трамваи пробивают себе путь в листве весенней.
По бульварам пьяный запах распустившейся сирени,
И трамваи пробивают себе путь в листве весенней.
Над причалом — маяка огонь и лес портовых кранов,
В море чайки, а над ними гордо кружатся бакланы.
Рестораны осветили побережье огоньками,
Звон бокалов, и поет гитара за Одессу-маму.
И в загранке я всегда тебя по памяти рисую,
Молдаванку и булыжную родную мостовую,
И Пересыпь, пробудившийся от первого трамвая,
И, как в детстве, я по солнечному городу шагаю.
И Пересыпь, пробудившийся от первого трамвая,
И, как в детстве, я по солнечному городу шагаю.
