Полярник Куссе-Тюз: начинаются непредсказуемые изменения в экосистемах Антарктиды
В начале февраля 2025 года завершилась международная российско-бразильская научная вдольбереговая кругосветная экспедиция на судне «Академик Трешников» в Антарктиде. Участник экспедиции, полярник, научный сотрудник Отдела океанологии Арктического и антарктического научно-исследовательского института (ААНИИ) Никита Куссе-Тюз рассказал «Газете.Ru» о том, как китайцы учили поваров готовить свои блюда, зачем русские учили бразильские танцы, почему бразильцев оставили на леднике и о жизни на борту судна.
— Экспедиция продолжалась два месяца, с декабря 2024-го по начало февраля 2025 года. Все это время вы провели на корабле?
— Да, экспедиция длилась в общей сложности 70 дней. Весь состав экспедиции провел в пути, то есть на судне, примерно столько же времени. За неделю до этого пять человек из числа иностранных участников покинули нас и высадились на острове Кинг-Джордж (самый юг Австралии), где находится наша станция Беллинсгаузен. Еще четверо из восьми российских участников стартовали из Санкт-Петербурга на месяц раньше, то есть провели в море не два, а три месяца. Еще двое из них и сейчас работают на судне, хотя экспедиция завершилась в феврале.
— Каков был национальный состав экспедиции? Сколько человек было в общем и из кого она состояла?
— В экспедиции участвовали исследователи из России, Бразилии, Аргентины, Китая, Чили, Индии и Перу. В общей сложности на борту «Академика Трешникова» работало 57 ученых из разных стран. В том числе восемь ученых Арктического и антарктического научно-исследовательского института. Мы совместно актуализировали данные о состоянии природной среды Антарктики. Среди нас были такие специалисты, как океанологи, гидрохимики, гидробиологи, экологи, микробиологи, бактериологи, ботаники, морские и наземные геологи, палеогеографы, почвоведы, гляциологи, метеорологи и еще много кто, если детальнее углубляться в сферы исследований.
— Как во время экспедиции проходит ваш день? Что вы обычно едите, пьете, как проводите свободное время?
— Распорядок дня в экспедиции зависит от нескольких факторов. Одним из них как раз является питание. На судне обычно кормят четыре раза в день: в 8 утра, в 12 часов, в 16 часов и в 20 часов вечера. Это завтрак, обед, вечерний чай и ужин. Также распорядок дня зависит от вахт, которые делятся на четыре часа по схеме 4 через 8. Это означает, что люди работают четыре часа через восемь, например, с 12 до 4, с 4 до 8 и с 8 до 12. Такая смена происходит два раза в сутки. Это касается в основном экипажа. Научные работники могут работать как днем, так и ночью, в зависимости от специфики своей деятельности.
В свободное время люди занимаются тем, что им нравится. Обычно у всех есть с собой ноутбуки, на которых можно слушать музыку, смотреть фильмы, читать книги. Из коллективных занятий можно выделить настольный теннис, настольные игры и коллективный просмотр фильмов. В этой экспедиции были и другие активности, связанные с национальным колоритом. Например, у нас было караоке с песнями на английском, русском и португальском языках. Также мы придумывали различные активности на свежем воздухе, спортивные занятия и занятия по танцам. У нас были уроки бразильских танцев и вальса.
— Говорят, что на экспедиторских судах есть бани – так ли это?
— Да, часто в экспедиции есть бани или сауны. Обычно они посещаются один или два раза в неделю, в определенные дни. Это могут быть женский день, день экипажа или день экспедиции. Также могут быть санитарные дни или капитанский день. В остальном все то же самое, что и на суше. Обычный поход в баню. Из интересного: иностранцы очень любят использовать веники, а русские как раз обычно просто парятся, без этой атрибутики.
— Как вы жили: у каждого своя каюта или совместные?
— На судне «Академик Трешников» есть одноместные, двухместные и четырехместные каюты — других вариантов нет. Экспедиция была многочисленной и международной, количество участников было большим, и судно было заполнено под завязку. Поэтому все каюты, независимо от количества мест, были заняты. Некоторые участники жили в каютах по четыре человека.
Условия в каютах были одинаковые для всех, кроме количества людей. В каждой каюте есть душ и туалет. Но температура менялась, потому что мы сначала плыли через тропики, а затем добрались до Антарктиды. В тропиках температура достигала +30 градусов, а в Антарктиде иногда бывал легкий мороз. На судне по-разному регулировалось включение кондиционера обогрева, поэтому иногда было прохладно, иногда жарко, а иногда нормально.
— Как вы стирали вещи, сами ли готовили?
— Стирка на борту организована по-домашнему: есть небольшая прачечная, где есть две стиральные машины, сушильная и гладильная. Также есть веревки для сушки белья. Все делали все самостоятельно в удобное для себя время.
А вот готовили на борту не мы. На корабле есть прекрасный камбуз, где работает много поваров и камбузников. Однако иногда у нас возникали пожелания, например, чтобы на китайский Новый год нам приготовили специальные китайские пельмени.
Китайцы даже делились своими секретами, как их приготовить. Или же бразильцы хотели добавить в меню свой колорит и консультировались с шеф-поваром, как приготовить то или иное блюдо, чтобы оно «звучало» по-бразильски.
Конечно, никто нам в таком не отказывал, поэтому питание было разнообразным.
— Что вы брали с собой на корабль? Как общались с родными?
— Некоторые люди брали с собой игры, книги, безделушки, краски или небольшие музыкальные инструменты. Хотя у нас был Марк из Канады, который взял целый диджейский пульт с вертушками и электронной музыкой. Для гастрономического удовольствия некоторые брали с собой шоколадки и другие лакомства.
Также участники захватили с собой национальные предметы. Например, китайцы привезли настенные наклейки с иероглифами — такие традиционно развешивают на Новый год в дверях и на окнах. Бразильцы брали с собой мате и калебасы (традиционный сосуд для приготовления и питья мате, тонизирующего напитка народов Южной Америки), чтобы его пить.
На корабле был быстрый интернет, так что общение с родными мало чем отличалось от обычной жизни. СМС, голосовые сообщения, звонки — все это было нам доступно.
— С какими опасностями можно столкнуться во время экспедиции? Были ли какие-то внештатные ситуации?
— Специфика нашей экспедиции заключалась в том, что она проходила в Антарктиде и в основном на судне. Поэтому из непосредственных опасностей, которые могли бы угрожать жизни и здоровью, можно выделить шторм. В такие моменты важно не выходить на открытые палубы, чтобы не быть смытыми, а в солнечные дни — не перегреться и не упасть на трапе, сломав что-нибудь.
При работе с лебедками и другими тяжелыми механизмами опасность представляли различные тяжести. Однако соблюдение техники безопасности, включая использование касок, помогало предотвратить возможные травмы. Все высадки осуществлялись с помощью вертолета, который также требует аккуратного обращения. Необходимо было правильно подходить к нему, садиться и вылезать.
С серьезной опасностью мы, пожалуй, столкнулись только один раз. Это произошло, когда группа греков и бразильцев отправилась на ледник. Внезапно налетела непогода, и быстро образовались облака. Поднялся ветер, началась метель, и вертолет не смог их забрать обратно из-за ограничений по полетам.
В итоге им пришлось провести два дня в палатке на льдине. Впрочем, они имели с собой запас еды и нормальную одежду.
После возвращения застрявшие на льдине участники экспедиции рассказывали, что им было скучно сидеть в палатке, никуда не выходя. Делать было нечего, и они могли только разговаривать.
— Были ли у вас трудности в общении с иностранцами во время совместной жизни? Как вам удавалось найти общий язык?
— Трудности возникали. В этой экспедиции, как и во многих других, язык общения — английский. К сожалению, не все участники экспедиции владели английским в достаточной степени, чтобы легко общаться. Большая часть экспедиции владела языком на уровне, позволяющем понимать друг друга и общаться в быту и на работе. Примерно 40% участников владели языком достаточно хорошо, чтобы общаться на научные и философские темы.
Поскольку в экспедиции были представители разных стран и разных национальных языков, кто-то знал английский хорошо, а кто-то — плохо, возникали ситуации, когда люди переводили друг другу. Однако не было такого, чтобы кто-то не знал ни одного языка, на котором говорили остальные.
Кроме бразильцев, в экспедиции были чилийцы, аргентинцы и перуанцы, говорящие на испанском. Некоторые из них знали португальский, а некоторые бразильцы — испанский. Поэтому им было проще общаться.
Что касается индийцев, то здесь была интересная особенность: не все из них были из одной части Индии. Поэтому их родные языки отличались и они общались между собой иногда даже на английском. Но наибольшие трудности возникли при общении с экипажем.
— Почему?
— Он был полностью русскоязычным. Большинство людей не владели никакими другими языками, кроме русского. Поэтому нам приходилось быть переводчиками.
— Для чего нужна была эта экспедиция? Какая роль была у российских участников экспедиции?
— Экспедиция была междисциплинарной. Параллельно с нашей экспедицией проходила еще одна — воздушная. Два самолета и два вертолета летали вокруг Антарктиды, чтобы проводить радарную съемку.
В экспедиции участвовали почвоведы, мерзлотоведы, полиогеографы, ботаники и многие другие специалисты. Все эти дисциплины были связаны общей темой — изучением современной экосистемы Антарктиды и ее современного состояния.
В экспедиции участвовало около двух десятков институтов, каждый из которых занимался своей спецификой. Это создавало возможности для совместных исследований и анализа, а также для отбора проб по определенным параметрам.
— Какие данные вы собрали в результате экспедиции? Для чего вы брали пробы воды, почвы, керна льда?
— Мы исследовали ледник, его поверхность и окружающие моря, чтобы понять, как они влияют друг на друга. Также изучались локальные экосистемы. В ходе экспедиции было собрано огромное количество проб и данных, которые теперь предстоит обработать в лабораториях. Эти данные необходимо проанализировать и подготовить к публикации в научных работах и статьях.
Пробы воды и льда брались для изучения множества различных параметров. Например, в пробах воды определяли гидрохимические показатели, такие как растворенный кислород, биогенные элементы, фосфаты и силикаты. Также исследовали содержание фитопланктона, хлорофилла, микропластика и различных загрязнений.
Гляциологи изучали материковый лед на наличие загрязнений и микропластика, а также брали пробы почвы для химического анализа. Определяли состав почвы, наличие пыльцы и привнесенных элементов. Кроме того, проводились атмосферные исследования, включающие изучение газов, аэрозолей, бактерий в воздухе и верхней атмосферы. В целом, экспедиция была очень комплексной.
— Вы лично изучали, как менялась экосистема из-за потепления вод Мирового океана. Сильно ли она меняется? К чему это может привести?
— Потепление океана является частью глобального изменения климата. В некоторых районах оно может быть более выраженным, в других — менее заметным, а в некоторых, возможно, даже наблюдаться похолодание. Однако основная угроза связана с глобальным повышением температуры.
Это приводит к изменению режима таяния и образования льда. Например, морской лед начинает образовываться позже и разрушаться раньше, чем обычно. Это, в свою очередь, влияет на образ жизни животных, таких как тюлени, которые выводят своих детенышей на льдах.
Количество солнечного света, проникающего в воду, уменьшается из-за сокращения ледяного покрова в конкретной географической точке. В результате растет планктон, а за ним и его потребители, — такие как мальки и креветки.
Начинаются изменения в экосистемах, последствия которых предсказать сложно. Основная угроза заключается в том, что при продолжающемся потеплении экосистемы будут сильно меняться. Какие-то виды могут вымереть, а другие — занять их место. Эти изменения будут очень непредсказуемыми.
Второй момент связан с потеплением морской воды, прилегающей к шельфу и ледникам, которые спускаются в море. Это увеличит их скорость таяния, что, в свою очередь, приведет к изменению уровня моря и образованию большего количества айсбергов. Они могут представлять опасность для судов. Однако уже неоднократно было замечено, как айсберги нарушали экосистемы, перегораживая пути миграции или для пингвинов, или создавали другие локальные проблемы.
— Вам удалось дополнить уже созданную картину современного состояния Антарктики новыми данными?
— Сначала нужно проанализировать все полученные данные, только после этого мы можем делать какие-то выводы.
— Согласно одной из научных гипотез, часть ледяного панциря Антарктиды, особенно в западной части, нестабильна, и часть ледника может спускаться к морю намного быстрее. Таким образом, в следующие 200 лет это может привести к подъему уровня мирового океана на 6–8 метров. Удалось ли ее подтвердить или опровергнуть?
— К сожалению, нашей экспедиции не удалось поработать ни на самом леднике, ни рядом с ним. Поэтому мы можем судить о его состоянии только по работам тех, кто исследовал его в последнее время.
— Каковы дальнейшие планы? Президент России объявил 2022–2031 годы Десятилетием науки и технологий, планируете ли повторные совместные экспедиции в этот период?
— Большим подспорьем в принятии решения о проведении подобных экспедиций станут результаты уже проведенной. В 2026–2027 годах мы опубликуем результаты нашей работы. К этому времени все пробы будут обработаны и проанализированы, а также написаны статьи. Если польза и результаты этой экспедиции окажутся значимыми для каждой из стран-участниц, то это сможет открыть путь к углубленному сотрудничеству и стать импульсом для новых совместных проектов, которые помогут глубже изучать нашу планету и находить решения глобальных вызовов.
Что думаешь? Комментарии
