Мусор вдоль железной дороги, ползущей по жующему лесу.
Тампексы, банки из-под тревоги, бутылки от счастья и лишнего веса.
Смятые легкие от сигарет, газеты с брехней и следами поноса.
И так далее — это тысячи лет гниет и тлеет на склоне откоса.
Пьяный, со слезящимися глазами железнодорожник,
Растет у дороги вечного ветра, выставил ухо, как подорожник.
Слушая вой и зубов скрежетание, наезжающего звука.
Ставит стрелку в не то состояние, переводит в тупик, и сипит: «Ни пуха…»
Припев:
Эй! Зачем вам туда? Окатитися здесь, оставайтесь здесь.
К черту дороги, под откос поезда, летайте здесь, размножайтесь здесь.
Звук, взревев, уносится дальше в окнах мелькнули пятна помады,
Крики поп-звезд, да, шепот без фальши, что-то про жизнь и то, как ей рады.
В каждом тамбуре куски пантомимы, в каждом купе — котлеты с глазами.
У столиков черти, да, херувимы смотрят на лес голубыми задами.
Припев:
Эй! Зачем вам туда? Окатитися здесь, оставайтесь здесь.
К черту дороги, под откос поезда, летайте здесь, размножайтесь здесь.
Поезд ушел, и снова ни звука, остались лишь я, да железнодорожник.
Вошли в его дом. Накрапывал дождик, да, на мокром окне подыхала муха.
«Странные люди,» — сказал, наливая, мне старый обходчик настойки из ядов.
«Век прожил жизнь, да, к счастью не знаю, как они там уживаются рядом.»
Припев:
Эй! Зачем вам туда? Окатитися здесь, оставайтесь здесь.
К черту дороги, под откос поезда, летайте здесь, размножайтесь здесь.
Припев:
Эй! Зачем вам туда? Окатитися здесь, оставайтесь здесь.
К черту дороги, под откос поезда, летайте здесь, размножайтесь здесь.
Эй! Зачем вам туда? Окатитися здесь, оставайтесь здесь.
К черту дороги, под откос поезда, летайте здесь, размножайтесь здесь.
Эй! Зачем вам туда? Обнажайтесь здесь, рожайте здесь.
Зачем вам дороги, к чему суета? Окопайтесь здесь, наслаждайтесь здесь.
