Пенсионеры Михаил Записной из Леонидовки и Антонина Романова из Лебедевки встретились в суджанской школе-интернате, где находились мирные жители во время оккупации ВСУ. 1 февраля в здание прилетел украинский снаряд, и Антонина оказалась под завалами. Михаил спас женщину с переломанными ногами и отвёз к врачам. В марте их вывез в Курск Красный Крест. Сейчас Антонина лечится в госпитале, а Михаил каждый день навещает её. После выздоровления Антонины они планируют пожениться.
69-летние Михаил Николаевич Записной и Антонина Николаевна Романова познакомились в суджанской школе-интернате, которая попала под удар ВСУ вечером 1 февраля. Михаил во время взрыва был в подвале, где они собирались ужинать. Антонина находилась на первом этаже, заряжала фонарик, сидя на диване.
«Я слышу: кричат, что Тоня наверху осталась. Бегу. Там всё разрушено. Пыль дыбом, крики, вокруг человек десять уже неживых. Я кричу: «Тоня!» — а она мне: «Миша, я здесь!» Ей плитой прижало обе ноги», — вспоминает Михаил Николаевич.
Ночью украинские солдаты пообещали привезти специнструменты, чтобы помочь вытащить женщину, но не приехали. «Мы до трёх ночи топорами ломали толстую стену, чтоб подобраться хоть как-то к Тоне. Силы покидали нас. Сделали перерыв. Ждали, что украинцы привезут домкрат, но только время потеряли. Под утро продолжили разбирать завалы. Верёвками и подручными железяками поднимали эти плиты, чтобы освободить ноги», — объясняет мужчина.
Всё это время Михаил находился рядом с Антониной и всячески поддерживал её. «Она говорит: «Уходи, Миша, оставь меня». А я ей: «Я тебя люблю, не уйду без тебя»», — говорит Записной.
Спустя 20 часов Михаил с помощью других беженцев смог вытащить женщину из-под завалов. Состояние Антонины было тяжёлым: открытые переломы, множественные ранения, сильная кровопотеря. Украинские военные отказались эвакуировать пострадавшую, и Михаил на собственной машине вывез её в больницу в Сумы.
«Дороги разбиты, дроны свистят, ориентиров нет. Но доехали. В Сумах её сразу врачи забрали. Потом месяц она там пролежала, а я жил в пансионате для беженцев. Женщина из Красного Креста помогала нам держать связь. Мы каждые два часа созванивались. Она мне записку прислала, такую личную. Сказала, что без меня не выжила бы», — вспоминает он.
По словам Михаила Николаевича, 4 марта Красный Крест организовал вывоз пострадавших в Курскую область через территорию Белоруссии. Сейчас Михаил и Антонина находятся в Курске. Женщина перенесла операцию по пересадке кожи, лечение продолжается.
«Мне уже лучше, но предстоит долгий путь восстановления. Миша рядом — это очень для меня важно. Мне так повезло. Я рада, что смогла снова испытать это чудесное чувство. Сейчас главное — поправиться потихоньку, а дальше будет видно», — говорит Антонина.
Михаил навещает Антонину каждый день. Он снял квартиру рядом с больницей, где женщина проходит лечение.
«У неё было два открытых перелома, сильные повреждения тканей. Сейчас прогноз врачей положительный, но процесс восстановления долгий. Я к ней каждый день хожу, навещаю. Вот недавно оббегал почти весь город, искал ей сиреневый халат. Это её любимый цвет. Ох, устал, замотался, я ж в этих делах не силён. Но вот ей нужен сиреневый — и всё. Буду дальше искать», — смеётся Михаил.
«Отдавай ключи — или брошу гранату»
В суджанский интернат Михаил попал в начале ноября. «6 августа — как сейчас помню. Наш вертолёт летит, а по нему украинцы стреляют. Падает на поле. Свист пуль такой, что у меня всё похолодело. А потом попёрла по нашим дорога их техника, солдаты, БТР, гаубицы. Деревню заблокировали. Ехать было некуда, если дёрнешься — расстреляют», — рассказывает Михаил.
До вторжения ВСУ Записной жил вместе с сестрой, пожилыми родителями и соседями в своём доме в Леонидовке. Мужчина рассказал, что 28 октября умерла его 95-летняя мать, а спустя пять дней — отец.
«Мать пережила инфаркт, ей нужно было пить постоянно таблетки для сердца, а они закончились у нас. Она месяц была без них и вот умерла. А отец год назад сломал шейку бедра, тоже нужна была помощь врачей. Батя вообще поплохел, кровотечение было. Я их похоронил во дворе дома. Кладбище было разрушено — там пушки украинские стояли», — рассказал RT Михаил.
Через два дня после смерти отца Михаила украинский солдат отобрал у него автомобиль. «Сказал: «Отдавай ключи — или гранату брошу». Ну я и отдал. Хорошо, у меня вторая машина ещё была, старенькая Lada, — продолжает мужчина. — На ней мы с соседями и решили попробовать выехать в безопасное место. Добрались до льговской трассы, проехали 10 км, а там дорога оказалась перекрыта, кругом мины, пришлось вернуться в Суджу. Так мы и оказались в интернате. Там я Тоньку впервые и встретил».
Антонина Николаевна тоже не с первых дней оккупации жила в суджанском интернате. До 23 октября она пряталась в подвале дома соседки в Лебедевке, потому что её дом заняли украинские военные.
«Дома были полуразрушенные, спать было холодно, за нами приехали на машине. Водителя звали Алексей, с ним была ещё девушка-репортер. Они дали нам десять минут на сборы. В итоге привезли они нас в этот интернат в Судже», — говорит Антонина.
Женщина благодарит всех, кто помог ей не остаться под обломками. «Владимир, родненький, так ловко подлез ко мне, вытащил, Серёжа, брат моего покойного мужа, тоже помогал меня оттуда вытаскивать. Ещё парни были. Спасибо им, что не оставили там помирать», — добавила женщина.
55-летний Владимир Грибанов из Гоголевки рассказал RT, что был поражён стойкостью Антонины Николаевны, когда вытаскивал её из-под плиты. «Я жил в одном из заброшенных домов Суджи, а под утро пришёл в разбитый интернат помогать вытаскивать раненых. Она там почти сутки провела с переломанными ногами, но даже слезу не проронила, не пискнула. Терпела, как настоящий герой!» — подчеркнул мужчина.
