Швеция объявила о закрытии дела о диверсии на «Северных потоках». Расторопности скандинавов можно только подивиться: «Мы можем констатировать, что (на данное дело. — Прим. ред.) шведская юрисдикция не распространяется», — заключил прокурор Матс Юнгквист.
Всего-то полтора года расследования потребовалось Стокгольму, чтобы выяснить, нужно ли проводить это самое расследование. Так что эффективности и тайм-менеджменту у шведов определенно стоит поучиться.
Дальнейшие оправдания Юнгквиста тоже представляют скорее антропологический интерес. «Основной целью расследования, — поделился он, — было установление возможной причастности граждан Швеции к акту или использования шведской территории для совершения акта, что могло навредить шведским интересам или ее безопасности». И — какая неожиданность — никаких подтверждений возможного участия шведов следователи не обнаружили.
К чести Стокгольма стоит отметить, что шведские следователи справились с поставленной задачей быстрее своих коллег из Дании, Норвегии и Германии, которые также пытаются разобраться в том, что же случилось у острова Борнхольм 26 сентября 2022 года. Примечательно, что Россию к материалам дел не допускают.
В общем, состав ведущих следствие колобков сам по себе вызывает большие вопросы. Как среди них оказалась Норвегия — отдельная загадка. Дело в том, что Осло наряду с Вашингтоном стал одним из главных выгодоприобретателей от взрывов на «Северных потоках». Только за 2022-й доходы Норвегии от продажи газа составили около 109 миллиардов долларов — в четыре раза больше, чем годом ранее. Помимо этого, Осло стал главным поставщиком голубого топлива для Германии: в 2023 году на его долю пришлось 43 процента от всего немецкого рынка. Так что если норвежцы и ищут организаторов диверсии, то лишь с одной целью — сердечно поблагодарить за процветание собственного топливного сектора.
Вишенка на торте: именно Норвегия, как утверждает американский журналист Сеймур Херш, была одним из пособников США, помогавших взорвать «Северные потоки». И едва ли в Осло горят желанием выйти на самих себя в этом запутанном деле.
Что же касается Берлина, то здесь ситуация еще интереснее. Немецкие власти словно ставят эксперимент над собственной страной. В 2023 году газ для ФРГ обходился в 2,5 раза дороже, чем до начала СВО. Все это поставило страну на грань рецессии, спровоцировало проблемы во множестве отраслей экономики — в первую очередь в таких традиционно немецких отраслях, как машино- и станкостроение.
Казалось бы, на этом фоне отрезвляюще должны звучать признания министра финансов ФРГ Кристиана Линднера. «Мы больше не конкурентоспособны. <…> Мы становимся беднее, потому что у нас нет экономического роста. Мы отстаем», — заявил он. Это едва ли не дословное повторение тезисов министра экономики Германии Роберта Хабека, который пару недель назад признался, что все деньги уходят на поддержку Украины, а краеугольным камнем, на котором зиждилось немецкое экономическое могущество, был российский газ, который теперь недоступен.
Однако такие откровения остаются пустым сотрясанием воздуха. Правительство Германии словно забыло о том, что оно должно не просто с усердием ученого следить за происходящими процессами и фиксировать свои наблюдения, но и уполномочено принимать какие-то меры для исправления ситуации. Начать можно было бы с оглашения результатов расследования о том, что привело Берлин в столь незавидное положение. Но чтобы докопаться до правды и рассказать о ней, нужны политическая воля и суверенитет. А как раз с этим у ФРГ — совсем печально.
